Нравственное негодование — это зависть с нимбом вокруг головы...
Нравственное негодование — это зависть с нимбом вокруг головы.
Нравственное негодование — это зависть с нимбом вокруг головы.
Как земля никогда не умрёт, так и тот, кто был однажды свободен, никогда не вернётся к рабству.
Вопрос о том, что ожидает нас после смерти, так же бессмыслен, как вопрос, что ожидает Арлекина после костюмированного бала. Его ничего не ожидает, потому что Арлекин существует только как маска. Мне кажется, что правильнее говорить о том, что нас что-то ожидает в жизни. А смерть — это пробуждение от жизни. Но пробуждаемся от неё не мы, потому что мы сами — такая же точно иллюзия, как и всё, что нас окружает. Умирая, мы просыпаемся от того, что считали собой. Кстати, в дневнике Льва Николаевича Толстого описан потрясающий сон на эту тему.
При внутреннем богатстве человек не станет многого от судьбы требовать.
Сама по себе жизнь ничего не значит; цена её зависит от её употребления.
Чувство не нуждается в опыте, оно заранее знает, что обречено. Чувству нечего делать на периферии зримого, оно — в центре, оно само — центр. Чувству нечего искать на дорогах, оно знает — что придёт и приведёт — в себя.
Мужики от начала дней до их конца за сиськой тянутся.
И неясно, где мешок, а где шило,
И неясно, где обида, а где месть.
И мне не нравится то, что здесь было,
И мне не нравится то, что здесь есть.
С возрастом я понял, что на самом деле слова «прийти в себя» означают «прийти к другим», потому что именно эти другие с рождения объясняют тебе, какие усилия ты должен проделать над собой, чтобы принять угодную им форму.
Испытанием воспитанности мужчины или женщины является их поведение во время ссоры.
С Россией всегда так: любуешься и плачешь, а присмотришься к тому, чем любуешься, так и вырвать может.