Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь...
Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.
Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.
За то, что один испытал наслаждение, другой должен жить, страдать и умереть.
Поэтизируя любовь, мы предполагаем в тех, кого любим, достоинства, каких у них часто не бывает, ну, а это служит для нас источником постоянных ошибок и постоянных страданий.
Самые страшные не те времена, когда в обществе много безнравственности. Самые страшные времена — когда безнравственность становится нормой жизни.
Я не умею скрывать свои чувства: когда у меня есть причина для печали, я должен быть печальным и ни на чьи шутки не улыбаться; когда я голоден, я должен есть и никого не дожидаться; когда меня ко сну клонит, должен спать, не заботясь ни о чьих делах; когда мне весело, смеяться — и никогда не подделываться под чьё бы то ни было настроение.
Прошлое упрямо. Оно не хочет меняться.
Если хочешь покоиться в неге блаженной
И у ног своих мир этот видеть надменный,
Перейди в мою веру, учись у меня,
Пей вино, но не пей эту горечь вселенной!
— Ты расскажи нам про весну! —
Старухе внуки говорят.
Но, головою покачав,
Старуха отвечала так:
— Грешна весна,
Страшна весна.
— Так расскажи нам про Любовь!
Ей внук поёт, что краше всех.
Но, очи устремив в огонь,
Старуха отвечала: — Ох!
Грешна Любовь,
Страшна Любовь!
И долго-долго на заре
Невинность пела во дворе:
— Грешна любовь,
Страшна любовь...
Кто не смотрит на мир разумно, на того и он не смотрит разумно.
Мало найти своё место в жизни... надо ещё найти его первым.
Если Бог будет на первом месте, то всё остальное будет на своём.
Я в достаточной мере горд тем, что знаю кое-что, чтобы скромно признаться, что не знаю всего.
Сусальным золотом горят
В лесах рождественские ёлки,
В кустах игрушечные волки
Глазами страшными глядят.
О, вещая моя печаль,
О, тихая моя свобода
И неживого небосвода
Всегда смеющийся хрусталь!
С человеком происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже уходят корни его в землю, вниз, в мрак и глубину — ко злу.
Отчаяние бывает лишь тогда, когда есть ожидание. Ничто не может привести меня в отчаяние: я ничего от вас не жду.