Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его. Гневливый пусть терпит наказание, потому что, если пощадишь его, придётся тебе ещё больше наказывать его.
Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло.
Детей наказывай стыдом, а не кнутом.
Детей воспитывает то, чем является взрослый человек, а не то, что он говорит. Распространённая вера в слова — это настоящая болезнь разума.
Не бейте детей, никогда не бейте!
Поймите, вы бьёте в них сами себя,
Неважно, любя их иль не любя,
Но делать такого вовек не смейте!
Вы только взгляните: пред вами — дети,
Какое ж, простите, геройство тут?!
Но сколько ж таких, кто жестоко бьют,
Вложив чуть не душу в тот чёрный труд,
Заведомо зная, что не ответят!
Кричи на них, бей! А чего стесняться?!
Ведь мы ж многократно сильней детей!
Но если по совести разобраться,
То порка — бессилье больших людей!
И сколько ж порой на детей срывается
Всех взрослых конфликтов, обид и гроз.
Ну как же рука только поднимается
На ужас в глазах и потоки слёз?!
И можно ль распущенно озлобляться,
Калеча и душу, и детский взгляд,
Чтоб после же искренно удивляться
Вдруг вспышкам жестокости у ребят.
Мир жив добротою и уваженьем,
А плётка рождает лишь страх и ложь.
И то, что не можешь взять убежденьем —
Хоть тресни — побоями не возьмёшь!
В ребячьей душе всё хрустально-тонко,
Разрушим — вовеки не соберём.
И день, когда мы избили ребёнка,
Пусть станет позорнейшим нашим днём!
Когда-то подавлены вашей силою,
Не знаю, как жить они после будут,
Но только запомните, люди милые,
Они той жестокости не забудут.
Семья — это крохотная страна.
И радости наши произрастают,
Когда в подготовленный грунт бросают
Лишь самые добрые семена!
Всё нравственное воспитание детей сводится к доброму примеру. Живите хорошо или хоть старайтесь жить хорошо, и вы по мере вашего успеха в хорошей жизни хорошо воспитаете детей.
Если наказывать ребёнка за дурное и награждать за доброе, то он будет делать добро ради выгоды.
Две женщины в одной комнате спали в ложах со своими детьми. Одна заспала своего ребёнка и подложила его другой, а чужого взяла себе. Утром проснулась вторая женщина, увидела мёртвого ребёнка, но и что это не её ребёнок. Чтобы разрешить спор женщины пришли к царю Соломону. Каждая говорила, что это её ребёнок.
Царь Соломон сказал: «Разрубите ребёнка пополам и отдайте одну часть одной женщине, а другую — другой.»
Услышав это, первая женщина сказала: «Правильно, пусть не достанется никому!», а вторая со слезами молвила: «Не надо его смерти, пусть лучше он у этой женщины останется».
Царь сразу указал: «Отдайте ребёнка второй — она настоящая его мать».
Больше должны ценить тех, кто растят и хорошо воспитывают детей, чем тех, кто их рожает.
Сознаю свою вину.
Меру. Степень. Глубину.
И прошу меня направить
На текущую войну.
Нет войны — я всё приму —
Ссылку. Каторгу. Тюрьму.
Но желательно — в июле,
И желательно — в Крыму.
Будь правдив даже по отношению к дитяти: исполняй обещание, иначе приучишь его ко лжи.
В суде. 90-летнему Рабиновичу дают 20 лет. Рабинович:
— Во-первых, спасибо за доверие...
Пуля виноватого найдёт.
Если принимать каждого по заслугам, то кто избежит кнута?
Не всегда прощения просит тот, кто виноват. Прощения просит тот, кто дорожит отношениями.
Меняй что-нибудь одно: либо картину, либо рамку, либо стену.
Ценность книги определяется не тем, сколько человек её прочтёт. У величайших книг мало читателей, потому что их чтение требует усилия. Но именно из-за этого усилия и рождается эстетический эффект. Литературный фастфуд никогда не подарит тебе ничего подобного.
Мужчине следует остерегаться женщины, которая любит: ибо тогда она готова на любую жертву, и всё остальное не имеет никакой ценности в её глазах.
Нет женщины, которая хотя бы во сне не изменила мужу.
Невозможно себе представить, чтобы те, которые стараются внушить страх, сами не боялись тех, в которых они желают вселить страх.
Вам не удастся создать мудрецов, если вы будете в детях убивать шалунов.
За осенью — осень. Тоска и тревога.
Ветра над опавшими листьями.
Вся русская жизнь — ожиданье от Бога
какой-то неясной амнистии.
Увы, но улучшить бюджет
Нельзя, не запачкав манжет.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Мы тоже не всего читали Шнитке...
Сколько у государства не воруй — всё равно своего не вернёшь!
Я скоро весь умру. Но, тень мою любя,
Храните рукопись, о други, для себя!
Когда гроза пройдёт, толпою суеверной
Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный
И, долго слушая, скажите: это он;
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,
Взойду невидимо и сяду между вами,
И сам заслушаюсь, и вашими слезами
Упьюсь... и, может быть, утешен буду я.
