Самая пагубная из страстей — алчность, ибо она делает человека неразумным...
Самая пагубная из страстей — алчность, ибо она делает человека неразумным, заставляет его бросать надёжное и устремляться за ненадёжным.
Самая пагубная из страстей — алчность, ибо она делает человека неразумным, заставляет его бросать надёжное и устремляться за ненадёжным.
Боль существует только в сопротивлении,
Радость — только в принятии.
Даже события, наполненные болью,
Становятся радостными,
Когда мы принимаем их с открытым сердцем;
Даже события, наполненные радостью,
Превращаются в болезненные,
Если мы не принимаем их.
Нет такой вещи, как плохой опыт...
Есть просто сопротивление тому, что есть.
Нострадамус тычет своего кота мордой в башмак:
— Вот кто?! Кто?! Кто здесь нагадит через полчаса?!
Не только счастье имеет свою меру, отчаяние — тоже.
Ум, несомненно, есть первое условие для счастья.
Опыт не имеет никакого морального значения; опытом люди называют свои ошибки. Моралисты, как правило, всегда видели в опыте средство предостережения и считали, что он влияет на формирование характера. Они славили опыт, ибо он учит нас, чему надо следовать и чего избегать. Но опыт не обладает движущей силой. В нём так же мало действенного, как и в человеческом сознании. По существу, он только свидетельствует, что наше грядущее обычно бывает подобно нашему прошлому и что грех, совершённый однажды с содроганием, мы повторяем в жизни много раз — но уже с удовольствием.
Не в том суть жизни, что в ней есть,
но в вере в то, что в ней должно быть.
Чудо противоречит не законам природы, а лишь нашим представлениям о законах природы.
Дверь хлопнула, и вот они вдвоём
стоят уже на улице. И ветер
их обхватил. И каждый о своём
задумался, чтоб вздрогнуть вслед за этим.
Канал, деревья замерли на миг.
Холодный вечер быстро покрывался
их взглядами, а столик между них
той темнотой, в которой оказался.
Дверь хлопнула, им вынесли шпагат,
по дну и задней стенке пропустили
и дверцы обмотали наугад,
и вышло, что его перекрестили.
Потом его приподняли с трудом.
Внутри негромко звякнула посуда.
И вот, соединённые крестом,
они пошли, должно быть, прочь отсюда.
Вдвоём, ни слова вслух не говоря.
Они пошли. И тени их мешались.
Вперёд. От фонаря до фонаря.
И оба уменьшались, уменьшались.
Мы приходим к Богу совсем не потому, что рациональное мышление требует бытия Божьего, а потому, что мир упирается в тайну и в ней рациональное мышление кончается.
Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, — ничего не делай.
Нет облегченья от оков мирских,
Безрадостна пустыня дней моих;
Я долго у Судьбы людской учился,
Но ловкачом не стал в делах земных.
Чего у людей больше всего? Надежды, ибо её имеют даже те, которые ничего другого не имеют.
Я не переживу XIX столетия. Англичане не вынесут моего дальнейшего присутствия.
К благу стремится любая душа и ради него всё совершает; она предчувствует, что есть нечто такое, но ей трудно и не хватает сил понять, в чём же оно состоит.
Вам не удастся создать мудрецов, если вы будете в детях убивать шалунов.