Ответ — Афоризмы и цитаты

На данной странице находятся отборные афоризмы и цитаты, приколы, статусы, анекдоты и пословицы на тему и про: Ответ (антоним: Вопрос).
Интересные афоризмы и цитаты
-
Но всё, что дали, — вновь отнимут у тебя...
Но всё, что дали, — вновь отнимут у тебя,
Дабы свободным ты, как прежде, мог остаться. -
Если вам говорят, что вы многогранная личность — не обольщайтесь...
Если вам говорят, что вы многогранная личность — не обольщайтесь. Может быть, имеется в виду, что вы гад, сволочь и паразит одновременно.
-
Больше всего говорит тот, кому нечего сказать...
Больше всего говорит тот, кому нечего сказать.
-
Если ты любишь смотреть на звёздное небо, если оно привлекает тебя...
Если ты любишь смотреть на звёздное небо,
Если оно привлекает тебя своей гармонией
И поражает своей необъятностью —
Значит у тебя в груди бьётся живое сердце,
Значит оно сможет отзвучать на сокровенные слова о жизни Космоса. -
Наши поступки могут вознести нас до небес и швырнуть в глубочайшую...
Наши поступки могут вознести нас до небес и швырнуть в глубочайшую пропасть. Мы — дети наших деяний.
-
Ум, одолевший собственные сомнения, не делает сердце равнодушным...
Ум, одолевший собственные сомнения, не делает сердце равнодушным к чужим заблуждениям.
-
Нравственность должна выступать в форме красоты...
Нравственность должна выступать в форме красоты.
-
Ужиться можно с кем угодно, если живёшь порознь...
Ужиться можно с кем угодно, если живёшь порознь.
-
Не понимающий вашего молчания, вероятно, не поймёт и ваших слов...
Не понимающий вашего молчания, вероятно, не поймёт и ваших слов.
-
На самом деле, моя душа и твоя душа — одно. Ты появляешься во мне...
На самом деле, моя душа и твоя душа — одно.
Ты появляешься во мне, я — в тебе.
Мы прячемся друг в друге. -
Потому что искусство поэзии требует слов...
Потому что искусство поэзии требует слов,
я — один из глухих, облысевших, угрюмых послов
второсортной державы, связавшейся с этой, —
не желая насиловать собственный мозг,
сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
за вечерней газетой.
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
в этих грустных краях, чей эпиграф — победа зеркал,
при содействии луж порождает эффект изобилья.
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя, —
это чувство забыл я.
В этих грустных краях всё рассчитано на зиму: сны,
стены тюрем, пальто, туалеты невест — белизны
новогодней, напитки, секундные стрелки.
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей;
пуританские нравы. Бельё. И в руках скрипачей —
деревянные грелки.
Этот край недвижим. Представляя объём валовой
чугуна и свинца, обалделой тряхнёшь головой,
вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
Даже стулья плетёные держатся здесь
на болтах и на гайках.
Только рыбы в морях знают цену свободе; но их
немота вынуждает нас как бы к созданью своих
этикеток и касс. И пространство торчит прейскурантом.
Время создано смертью. Нуждаясь в телах и вещах,
свойства тех и других оно ищет в сырых овощах.
Кочет внемлет курантам.
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
к сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твёрдо блюдут,
но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут —
тут конец перспективы.
То ли карту Европы украли агенты властей,
то ль пятёрка шестых остающихся в мире частей
чересчур далека. То ли некая добрая фея
надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
Сам себе наливаю кагор — не кричать же слугу —
да чешу котофея...
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
то ли дёрнуть отсюдова по морю новым Христом.
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза,
паровоз с кораблём — всё равно не сгоришь от стыда:
как и чёлн на воде, не оставит на рельсах следа
колесо паровоза.
Что же пишут в газетах в разделе «Из зала суда»?
Приговор приведён в исполненье. Взглянувши сюда,
обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,
как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;
но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
продырявленным вправе.
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
времена, неспособные в общей своей слепоте
отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть,
чтоб спросить с тебя, Рюрик.
Зоркость этих времён — это зоркость к вещам тупика.
Не по древу умом растекаться пристало пока,
но плевком по стене. И не князя будить — динозавра.
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
да зелёного лавра. -
За радости любовных ощущений однажды острой болью заплатив...
За радости любовных ощущений
Однажды острой болью заплатив,
Мы так боимся новых увлечений,
Что носим на душе презерватив. -
Все видят, как веселюсь, а никто не видит, как плачу.
Все видят, как веселюсь, а никто не видит, как плачу.
-
Как хорошо, что некого терять...
Как хорошо, что некого терять,
И можно плакать. -
Вы меняетесь каждый момент. Вы — река. Сегодня она течёт в одном...
Вы меняетесь каждый момент. Вы — река. Сегодня она течёт в одном направлении и климате. Завтра — в другом. Я ни разу не видел одного и того же лица дважды. Оно меняется. Оно постоянно меняется. Но надо иметь проницательные глаза, чтобы это видеть. Иначе опускается пыль, и всё становится старым; кажется, что всё уже было.