Уайльд

Оскар Уайльд (Оскар Фингал О'Флаэрти Уиллс Уайльд) (1854–1900) —
ирландский писатель, прозаик и поэт, один из самых известных драматургов позднего Викторианского периода, одна из ключевых фигур эстетизма и европейского модернизма. Афоризмы и цитаты автора.
Интересные цитаты
-
Мне астрологи гадали. Говорят: «У вас Меркурий в Венере!..»
Мне астрологи гадали. Говорят: «У вас Меркурий в Венере! Будете жить долго. Если не умрёте рано!»
-
Первый планшет, или кто придумал яблочко на тарелочке...
-
Пчеле, чтобы жить по своему закону, надо летать...
Пчеле, чтобы жить по своему закону, надо летать, змее ползать, рыбе плавать, а человеку любить. И потому, если человек, вместо того чтобы любить людей, делает зло людям, он поступает так же странно, как если бы птица стала плавать, а рыба — летать.
-
Скажите, Вы в мультфильмах не снимались?..
Скажите, Вы в мультфильмах не снимались?
-
Когда читаешь роман какой-нибудь, то кажется, что всё это старо...
Когда читаешь роман какой-нибудь, то кажется, что всё это старо и всё так понятно, а как сама полюбишь, то и видно тебе, что никто ничего не знает и каждый должен решать сам за себя.
-
Любя тебя, сношу я все упрёки...
Любя тебя, сношу я все упрёки
И вечной верности не зря даю зароки.
Коль вечно буду жить, готов до дня Суда
Покорно выносить гнёт тяжкий и жестокий. -
Дамы встречают гусаров. 1890. Бумага, уголь...
-
Несмотря на все их недостатки, люди...
Несмотря на все их недостатки, люди больше всего достойны любви.
-
Знакома всем глухая робость, когда у края вдруг шатает...
Знакома всем глухая робость,
Когда у края вдруг шатает:
Нас чувство тихо тянет в пропасть,
Но разум за руку хватает. -
Ну, это совершенно невыносимо! Весь как есть искусан злобой...
Ну, это совершенно невыносимо!
Весь как есть искусан злобой.
Злюсь не так, как могли бы вы:
как собака лицо луны гололобой —
взял бы и всё обвыл.
Нервы, должно быть...
Выйду,
погуляю.
И на улице не успокоился ни на ком я.
Какая-то прокричала про добрый вечер.
Надо ответить:
она — знакомая.
Хочу.
Чувствую —
не могу по-человечьи.
Что это за безобразие?
Сплю я, что ли?
Ощупал себя:
такой же, как был,
лицо такое же, к какому привык.
Тронул губу,
а у меня из-под губы —
клык.
Скорее закрыл лицо, как будто сморкаюсь.
Бросился к дому, шаги удвоив.
Бережно огибаю полицейский пост,
вдруг оглушительное:
«Городовой!
Хвост!»
Провёл рукой и — остолбенел!
Этого-то,
всяких клыков почище,
я не заметил в бешеном скаче:
у меня из-под пиджака
развеерился хвостище
и вьётся сзади,
большой, собачий.
Что теперь?
Один заорал, толпу растя.
Второму прибавился третий, четвёртый.
Смяли старушонку.
Она, крестясь, что-то кричала про чёрта.
И когда, ощетинив в лицо усища-веники,
толпа навалилась,
огромная,
злая,
я стал на четвереньки
и залаял:
Гав! гав! гав!