Книга жизни моей перелистана — жаль!..

Не нужно брать пример с камня. Камень выглядит очень сильным, но это не так; вода кажется очень слабой, но это не так.

Никогда не позволяйте себе обмануться внешней прочностью камня. В конце концов побеждает вода: камень разрушается и превращается в песок, и его уносит в море.

В конце концов камень разрушается — под действием мягкой воды.
Камень относится к «мужскому началу»; это мужской, агрессивный ум. Вода — женственная, мягкая, любящая — совершенно не агрессивна. И не-агрессивность побеждает.

Вода всегда готова сдаться, но через это она побеждает — таков способ женщины.

Женщина всегда сдаётся и через это побеждает.

А мужчина хочет завоёвывать, но в результате он терпит поражение, и ничего больше.

Ошо

Мы стремимся в большей степени к тому, чтобы отвести от себя страдания, нежели к тому, чтобы получить удовольствие.

Зигмунд Фрейд

Кто светит, тот и видеть лучше будет.

Уильям Шекспир

Вот я вновь посетил
эту местность любви, полуостров заводов,
парадиз мастерских и аркадию фабрик,
рай речных пароходов,
я опять прошептал:
вот я снова в младенческих ларах.
Вот я вновь пробежал Малой Охтой сквозь тысячу арок.

Предо мною река
распласталась под каменно-угольным дымом,
за спиною трамвай
прошумел на мосту невредимом,
и кирпичных оград
просветлела внезапно угрюмость.
Добрый день, вот мы встретились, бедная юность.

Джаз предместий приветствует нас,
слышишь трубы предместий,
золотой диксиленд
в чёрных кепках прекрасный, прелестный,
не душа и не плоть —
чья-то тень над родным патефоном,
словно платье твоё вдруг подброшено вверх саксофоном.

В ярко-красном кашне
и в плаще в подворотнях, в парадных
ты стоишь на виду,
на мосту возле лет безвозвратных,
прижимая к лицу
недопитый стакан лимонада,
и ревёт позади дорогая труба комбината.

Добрый день. Ну и встреча у нас.
До чего ты бесплотна:
рядом новый закат
гонит вдаль огневые полотна.
До чего ты бедна. Столько лет,
а промчались напрасно.
Добрый день, моя юность. Боже мой, до чего ты прекрасна...

Вот я вновь прохожу
в том же светлом раю — с остановки налево,
предо мною бежит,
закрываясь ладонями, новая Ева,
ярко-красный Адам
вдалеке появляется в арках,
невский ветер звенит заунывно в развешанных арфах...

Неужели не я,
освещённый тремя фонарями,
столько лет в темноте
по осколкам бежал пустырями,
и сиянье небес
у подъёмного крана клубилось?
Неужели не я? Что-то здесь навсегда изменилось...

По замёрзшим холмам
молчаливо несутся борзые,
среди красных болот
возникают гудки поездные,
на пустое шоссе,
пропадая в дыму редколесья,
вылетает такси, и осины глядят в поднебесье.

Это наша зима.
Современный фонарь смотрит мертвенным оком,
предо мною горят
ослепительно тысячи окон.
Возвышаю свой крик,
чтоб с домами ему не столкнуться:
это наша зима всё не может обратно вернуться.

Не до смерти ли, нет,
мы её не найдём, не находим.
От рожденья на свет
ежедневно куда-то уходим,
словно кто-то вдали
в новостройках прекрасно играет.
Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает.

Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
в темноте обнимает за плечи,
и, полны темноты,
и, полны темноты и покоя,
мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою...

Иосиф Бродский

Ложь поэзии правдивее правды жизни.

Оскар Уайльд

Нет глупее тех людей, которые в надежде на большее бросают то, что имеют.

Эзоп

Разум, однажды расширивший свои границы, никогда не вернётся в прежние.

Альберт Эйнштейн

Глаза без души слепы, уши без сердца глухи.

Пословица

Человеческая мудрость стоит немногого или вовсе ничего не стоит.

Сократ