Всем дано поровну, только считаем мы по разному...
Всем дано поровну, только считаем мы по разному.
Всем дано поровну, только считаем мы по разному.
Заря пылала, догорая,
Солдатики шагали в ряд.
Мне мать сказала, умирая:
— Надень мальчишеский наряд.
Вся наша белая дорога
У них, мальчоночков, в горсти.
Девчонке самой легконогой
Всё ж дальше сердца не уйти!
Мать думала, солдаты пели.
И всё, пока не умерла,
Подрагивал конец постели:
Она танцовщицей была!
...И если сердце, разрываясь,
Без лекаря снимает швы, —
Знай, что от сердца — голова есть,
И есть топор — от головы...
Случается и так, что, пока отцы трудятся на природе, природа отдыхает на детях.
Есть много вещей, которые мы хотели бы выбросить, но боимся, что другие могут их забрать.
Если произошло какое-либо несчастье, которого уже нельзя поправить, то отнюдь не следует допускать мысли о том, что всё могло бы быть иначе, а тем паче о том, как можно было бы его предотвратить: такие думы делают наши страдания невыносимыми, а нас — самоистязателями.
Если вы начинаете с самопожертвования ради тех, кого любите, то закончите ненавистью к тем, кому принесли себя в жертву.
Век скоро кончится, но раньше кончусь я.
Везде исследуйте всечасно,
Что есть велико и прекрасно.
В основе всех наших поступков лежат два мотива: желание стать великим и сексуальное влечение.
Если мы перестанем делать глупости — значит, мы состарились.
Зачем кусать нам груди кормилицы нашей? Потому что зубки прорезались?