Мы никогда не живём, мы лишь надеемся, что будем жить...
Мы никогда не живём, мы лишь надеемся, что будем жить.
Мы никогда не живём, мы лишь надеемся, что будем жить.
Меня потрясло не то, что ты солгал мне, а то, что я больше не верю тебе…
Пусть говорят мне что угодно, чтобы причинить мне боль. Слишком мало знают они меня, чтобы быть в курсе, что действительно делает мне больно.
Запомни моё пророчество:
Когда-нибудь, как во сне,
Страдая от одиночества,
Ты снова придёшь ко мне.
Пока первая половина ваших желаний сбудется, вторая — удвоится.
Не нарушайте моё одиночество и не оставляйте меня одного!
Купидоны часто застревают в небесной пробке — там, наверху, тоже мегаполис, только с дорогами из облаков.
Иной и не ведает, как он богат, покуда не узнает, какие богатые люди всё ещё обворовывают его.
Гончар. Кругом в базарный день шумят...
Он топчет глину, целый день подряд.
А та угасшим голосом лепечет:
«Брат, пожалей, опомнись — ты мой брат!..»
Не ждите Страшного суда. Он происходит каждый день.
Я вас любил. Любовь ещё (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги,
Всё разлетелось к чёрту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее, виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Чёрт! всё не по-людски!
Я Вас любил так сильно, безнадёжно,
как дай вам Бог другими — но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит — по Пармениду — дважды
сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться — «бюст» зачёркиваю — уст!