Любовь к временному можно изгнать, только почувствовав сладость вечного...
Любовь к временному можно изгнать, только почувствовав сладость вечного.
Любовь к временному можно изгнать, только почувствовав сладость вечного.
Счастлив, кто может жену любить, как любовницу, и несчастлив, кто любовнице позволяет любить себя, как мужа.
Воспитанный мужчина не сделает замечания женщине, плохо несущей шпалу.
Он умрёт от расширения фантазии.
Весной в России жить обидно,
Весна стервозна и капризна,
Сошли снега и стало видно,
Как жутко засрана Отчизна...
История человечества в основном — история идей.
Мудрый не знает волнений, человечный не знает забот, смелый не знает страха.
Я вздрагиваю от холода, —
Мне хочется онеметь!
А в небе танцует золото,
Приказывает мне петь.
Томись, музыкант встревоженный,
Люби, вспоминай и плачь,
И, с тусклой планеты брошенный,
Подхватывай лёгкий мяч!
Так вот она, настоящая
С таинственным миром связь!
Какая тоска щемящая,
Какая беда стряслась!
Что, если, вздрогнув неправильно,
Мерцающая всегда,
Своей булавкой заржавленной
Достанет меня звезда?
Каждый ребёнок в какой-то мере гений, и каждый гений в какой-то мере ребёнок.
Нет облегченья от оков мирских,
Безрадостна пустыня дней моих;
Я долго у Судьбы людской учился,
Но ловкачом не стал в делах земных.
Вот ведь все они — бабы, все с руками, с ногами... казалось бы: какая разница? Нет, ёлки зелёные, врежется одна в душу — и всё. Одна и есть на всём белом свете.
В один прекрасный день те же самые люди о тех же самых вещах начинают думать совсем иначе, чем прежде; почему они раньше так не думали, остаётся тёмной тайной.
Сердце, способное любить, — это богатство, подлинное богатство; рассудок же без сердца — нищ.
Бедна любовь, если её можно измерить.
Ведь совсем неважно — от чего умрёшь,
Ведь куда важней — для чего родился.