Если ваша религия стоит того, чтобы убить за неё...
Если ваша религия стоит того, чтобы убить за неё — начните, пожалуйста, с себя.
 
 Если ваша религия стоит того, чтобы убить за неё — начните, пожалуйста, с себя.
Быть обманываемым самим собой — хуже всего, потому что в таком случае обманщик постоянно присутствует при обманываемом.
Ни одна импровизация не даётся мне так хорошо как та, которую я готовил три дня.
Душа, украшенная даром Бога,
До смертного предела,
С тех пор как узы ощутила тела,
Таиться не вольна.
Она нежна, стыдлива и несмела
У юности порога;
Прекрасная, она взирает строго,
Гармонии полна.
Созрев, она умеренна, сильна,
Полна любви и в нравах куртуазна,
Верна, как меч, висящий у бедра;
А в старости — щедра
Предвиденьем, и мудростию властна,
И, радуясь, согласна
О благе общем рассуждать бесстрастно.
Достигнув дряхлости, она стремится
С Всевышним примириться,
Как надлежит, близ смертного одра,
Благословив былые времена.
Не шути с женщинами: эти шутки глупы и неприличны.
До щёк её добраться — нежных роз?
Сначала в сердце тысячи заноз!
Мужчины смахивают на апрель, когда ухаживают, и на декабрь, когда уже женаты.
Если людей пугать достаточно сильно и достаточно долго, они пойдут за любым, кто пообещает спасение.
Мне набили раны на спине,
Я дрожу боками у воды.
Я согласен бегать в табуне —
Но не под седлом и без узды!
Факт — самая упрямая в мире вещь.
Море внешне безжизненно, но оно
полно чудовищной жизни, которую не дано
постичь, пока не пойдёшь на дно.
Гонимый рока самовластьем
От пышной далеко Москвы,
Я буду вспоминать с участьем
То место, где цветёте вы.
Столичный шум меня тревожит;
Всегда в нём грустно я живу —
И ваша память только может
Одна напомнить мне Москву.
Как надрывался на заре петух!
Он видел ясно: звёзд огонь потух.
И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.
А ты проспал. И знать не знаешь — глух.
Я слышу речь не мальчика, но мужа.
Счастье — это чувство свободы от боли.
Что написано пером, того не вырубишь топором.