Подбородок пальцем ей приподнял и поцеловал. Качался мост...
Подбородок пальцем ей приподнял
И поцеловал. Качался мост,
Ветер пел... И для неё сегодня
Мир был сплошь из музыки и звёзд!
Подбородок пальцем ей приподнял
И поцеловал. Качался мост,
Ветер пел... И для неё сегодня
Мир был сплошь из музыки и звёзд!
Морщины должны быть только следами прошлых улыбок.
Мне известно, что мне ничего неизвестно, —
Вот последняя правда, открытая мной.
Но сущий вздор, что я живу грустя.
И что меня воспоминанье точит.
Не часто я у памяти в гостях,
Да и она всегда меня морочит.
Давай жить сообща: ты купишь, а мы есть станем.
В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги.
Мы все приговорённые... И ведь знаете... Так жить хочется! Что бы написать большое-большое? К чему-то крупному тянет, как пьяницу на водку... А в ушах загодя — «вечная память». Иной раз мне кажется, все люди слепы. Видят вдали и по сторонам, а рядом, локоть о локоть, смерть, и её никто не замечает или не хочет заметить.
Я устала тебя провожать. Сегодня поеду с тобой.
Если бы все люди думали одинаково, никто не играл бы на скачках.
Бессмертия у смерти не прошу.
Испуганный, возлюбленный и нищий,
но с каждым днём я прожитым дышу
уверенней и сладостней и чище.
Как широко на набережных мне,
как холодно и ветрено, и вечно,
как облака, блестящие в окне,
надломлены, легки и быстротечны.
Умей поставить в радостной надежде.
На карту всё, что накопил с трудом.
Всё потерять — и нищим стать. как прежде.
И никогда не пожалеть о том.