Одна судьба у наших двух сердец: замрёт моё — и твоему конец!..
Одна судьба у наших двух сердец:
Замрёт моё — и твоему конец!
Одна судьба у наших двух сердец:
Замрёт моё — и твоему конец!
Они никогда не взбунтуются, пока не станут сознательными. А сознательными они не станут, пока не взбунтуются.
В старости главное — чувство достоинства, а его меня лишили.
Железо закаляется в холодной воде, чтобы засиять в пламени.
Я не люблю тебя; страстей
И мук умчался прежний сон;
Но образ твой в душе моей
Всё жив, хотя бессилен он;
Другим предавшися мечтам,
Я всё забыть его не мог;
Так храм оставленный — всё храм,
Кумир поверженный всё бог!
Били копыта. Пели будто:
— Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб. —
Ветром опита,
льдом обута,
улица скользила.
Лошадь на круп
грохнулась,
и сразу
за зевакой зевака,
штаны пришедшие Кузнецким клёшить,
сгрудились,
смех зазвенел и зазвякал:
— Лошадь упала! —
— Упала лошадь! —
Смеялся Кузнецкий.
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошёл
и вижу
глаза лошадиные...
Улица опрокинулась,
течёт по-своему…
Подошёл и вижу —
за каплищей каплища
по морде катится,
прячется в ше́рсти...
И какая-то общая
звериная тоска
плеща вылилась из меня
и расплылась в шелесте.
«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Деточка,
все мы немножко лошади,
каждый из нас по-своему лошадь».
Может быть
— старая —
и не нуждалась в няньке,
может быть, и мысль ей моя казалась пошла́,
только
лошадь
рванулась,
встала на́ ноги,
ржанула
и пошла.
Хвостом помахивала.
Рыжий ребёнок.
Пришла весёлая,
стала в стойло.
И всё ей казалось —
она жеребёнок,
и стоило жить,
и работать стоило.
Увлёкшись ревнивой подозрительностью, можно оскорбить и совершенно невинного человека.
Счастье не в счастье, а лишь в его достижении.
Если у человека есть «зачем», он вынесет любое «как».
Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
Смерть и Время царят на земле,
Ты владыками их не зови;
Всё, кружась, исчезает во мгле,
Неподвижно лишь солнце любви.
Женятся на надеждах, выходят замуж за обещания.
Если странствующий не встретит подобного себе или лучшего, пусть он укрепится в одиночестве: с глупцом не бывает дружбы.
Уважение других даёт повод к уважению самого себя.
Человек выздоравливает, «давая волю» своей сексуальности.