Все радости — призрачны, и горевать, о том, что они упущены...
Все радости — призрачны, и горевать, о том, что они упущены, — мелочно и даже смешно.
Все радости — призрачны, и горевать, о том, что они упущены, — мелочно и даже смешно.
Воспоминание неволи делает свободу ещё сладостнее.
Бунтарство — это не попытка остановить колесо хаоса или выйти на антиправительственный митинг. Бунтарство — значит не быть безразличным к боли людей, постараться помочь. Если каждый из нас раз в неделю не поест салат в гламурном кафе и отдаст эти деньги больному ребёнку, то многое изменится к лучшему.
Принеси заключённый в кувшине рубин —
Он один мой советчик и друг до седин.
Не сиди, размышляя о бренности жизни, —
Принеси мне наполненный жизнью кувшин!
Закрой Коран. Свободно оглянись.
И думай сам. Добром — всегда делись.
Зла — никогда не помни. А чтоб сердцем
Возвыситься — к упавшему нагнись.
Смерть не ждёт, и жизнь ждать не должна.
Бессмертия у смерти не прошу.
Испуганный, возлюбленный и нищий,
но с каждым днём я прожитым дышу
уверенней и сладостней и чище.
Как широко на набережных мне,
как холодно и ветрено, и вечно,
как облака, блестящие в окне,
надломлены, легки и быстротечны.
Предполагать, что другие люди злы — это значит признаваться, что сам не чувствуешь себя добрым.
Наша жизнь — путешествие, идея — путеводитель. Нет путеводителя, и всё остановилось. Цель утрачена, и сил как не бывало.
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса.
Глупая критика не так заметна, как глупая похвала.
Когда бы доверяли не словам,
А истине, что сердцем познаётся,
Да сердцу, что от истины зажжётся,
То не было б предела чудесам.
Часто люди думают выказать себя тем, что подмечают недостатки людей. А они этим только выказывают свою слабость. Чем человек умнее и добрее, тем больше он видит добра в людях, а чем глупее и злее, тем больше он видит недостатков в других.
На всё свои законы есть:
Вот, например, у нас уж исстари ведётся,
Что по отцу и сыну честь;
Сколько лет мне кричали на улице мальчишки: «Муля, не нервируй меня!» Хорошо одетые надушенные дамы протягивали ручку лодочкой и аккуратно сложенными губками, вместо того чтобы представиться, шептали: «Муля, не нервируй меня!» Государственные деятели шли навстречу и, проявляя любовь и уважение к искусству, говорили доброжелательно: «Муля, не нервируй меня!» Я не Муля. Я старая актриса и никого не хочу нервировать. Мне трудно видеть людей.