Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают...
Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают.
Чем короче и реже ты пишешь, тем больше и чаще тебя печатают.
Когда отдаляешься от гор, только тогда видишь их в подлинном обличии, так же и с друзьями.
Наше раскаяние — это обычно не столько сожаление о зле, которое совершили мы, сколько боязнь зла, которое могут причинить нам в ответ.
Можно лгать в любви, в политике, в медицине можно обмануть людей, но в искусстве обмануть нельзя.
Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи!
Я должен жить, хотя я дважды умер,
А город от воды ополоумел:
Как он хорош, как весел, как скуласт,
Как на лемех приятен жирный пласт,
Как степь лежит в апрельском провороте,
А небо, небо — твой Буонаротти...
В старости главное — чувство достоинства, а его меня лишили.
Нет ничего лучше воспоминаний. Да и ничего хуже тоже нет.
Лето — вот моё пристрастие:
Летом как-то всё жопастее...
У хорошего путешественника нет точных планов и намерения попасть куда-то.
Человек навсегда прикован к прошлому: как бы далеко и быстро он ни бежал — цепь бежит вместе с ним…
Я думал, что опустился на самое дно, как вдруг снизу постучали.
— Тот слепой, которому ты подала монетку, не притвора, он действительно не видит.
— Почему ты так решила?
— Он же сказал тебе: «Спасибо, красотка!»
Всё, что содержит цель вне себя, предназначено для посредственного ума, а всё, что содержит цель в себе, предназначено для действительно разумного человека.