Утро туманное, утро седое...
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые.
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые.
От несоблюдения техники безопасности человек может не только умереть, но и родиться.
Любовь — не значит слиться телом,
Душою слиться — это да!
Но между делом, слиться телом
Не помешает никогда.
Увы, себя люблю я. Но за что?
За то добро, что сам себе я сделал?
О нет, скорее на себя я зол
За мной самим содеянное зло!
Да, я злодей... Нет, я солгал, неправда!
Дурак, хвали себя!.. Дурак, не льсти!..
У совести моей сто языков,
И каждый о себе напоминает,
И я во всех рассказах их — злодей.
Я клятвы нарушал — какие клятвы!
Я убивал — кого я убивал!
И все грехи — ужасные грехи! —
Вопят суду: «Виновен! Он виновен!»
Отчаянье! Никто меня не любит.
Умру — не пожалеет ни один.
И в ком бы мог я встретить жалость, если
Во мне самом нет жалости к себе?
Только наш человек, наступая второй раз на грабли, радуется, что их ещё не украли.
Большая часть болезней наших — это дело наших собственных рук; мы могли бы почти всех их избежать, если бы сохранили образ жизни простой, однообразный и уединённый, который предписан нам был природою.
Человеческая жизнь похожа на коробку спичек. Обращаться с ней серьёзно — смешно. Обращаться несерьёзно — опасно.
Психолог беседует с клиентом:
— Как думаете, насколько тяжела эта кружка?
— Ну, это зависит от того, сколько там воды.
— Нет, это зависит от того, сколько её держать. Пять минут — нормально, час — уже тяжело. Тоже самое и с мыслями.
Не следует страшиться ни бедности, ни болезней, ни вообще того, что бывает не от порочности и не зависит от самого человека.
Ветер есть дыхание природы.
Лучшим каждому кажется то, к чему он имеет охоту.
Ничего кроме отчаянья от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.
Человечество является скорее средством, а не целью. Человечество является просто подопытным материалом.
Ёж — птица гордая, пока не пнёшь — не полетит.
То, что смерть не может отнять у вас, и есть единственное настоящее сокровище; а то, что может быть отнято любым, не представляет ценности.