У женской груди скрещиваются любовь и голод...
У женской груди скрещиваются любовь и голод.
У женской груди скрещиваются любовь и голод.
— Сколько раз краснеет в жизни женщина?
— Четыре раза: в первую брачную ночь, когда первый раз изменяет мужу, когда первый раз берёт деньги, когда первый раз даёт деньги.
— А мужчина?
— Два раза: первый раз — когда не может второй, второй — когда не может первый.
Научиться можно только тому, что любишь.
Я испытывал простое и самое большое на свете счастье — я был жив.
Живёшь только раз.
Что за мир? Сколько идиотов вокруг, как весело от них!
А жизнь — только слово.
Есть лишь любовь и есть смерть.
И ты меня забудешь скоро,
И я не стану думать, вольный,
О милой девочке, с которой
Мне было нестерпимо больно.
...О как в советской школе
Пугали нас глистами!..
А всё ж не запугали —
Мы только крепче стали.
Весьма порой мешает мне заснуть
Волнующая, как ни поверни,
Открывшаяся мне внезапно суть
Какой-нибудь немыслимой херни.
Будь той ему, кем быть я не посмела:
Его мечты боязнью не сгуби!
Будь той ему, кем быть я не сумела:
Люби без мер и до конца люби!
Что хуже смерти можешь ты пожелать тому, на кого гневаешься? Так успокойся: он умрёт, даже если ты палец о палец не ударишь.
Личный пример — не просто лучший метод убеждения, а единственный.
Я давно пришёл к выводу, что не носиться со своей эмоциональной жизнью — это добродетель.
Любовь — это самый проверенный способ преодолеть чувство стыда.
С изумлением увидели демократию в её отвратительном цинизме, в её жестоких предрассудках, в её нестерпимом тиранстве. Всё благородное, бескорыстное, всё возвышающее душу человеческую — подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству (comfort); большинство, нагло притесняющее общество; рабство негров посреди образованности и свободы; родословные гонения в народе, не имеющем дворянства; со стороны избирателей алчность и зависть; со стороны управляющих робость и подобострастие; талант, из уважения к равенству, принуждённый к добровольному остракизму; богач, надевающий оборванный кафтан, дабы на улице не оскорбить надменной нищеты, им втайне презираемой: такова картина Американских Штатов, недавно выставленная перед нами.