Ведь жила Россия своим умом тысячу лет, и неплохо выходило...

Кидание понтов, бессмысленных и беспощадных — обычная российская болезнь. Это вызвано не пошлостью нашего национального характера, а сочетанием европейской утончённости и азиатского бесправия, в котором самая суть нашей жизни. Кидая понты, русский житель вовсе не хочет показать, что он лучше тех, перед кем выплясывает. Наоборот. Он кричит — «смотрите, я такой же как вы, я тоже достоин счастья, я не хочу, чтобы вы презирали меня за то, что жизнь была со мной так жестока!» Понять это по-настоящему может лишь сострадание.

Виктор Пелевин

Русский человек любит вспоминать, но не любит жить.

Антон Чехов

Пусть притворство растёт, словно снежный ком.
Жизнь ему всё равно свой конец положит,
Умный может прикинуться дураком,
А дурак притвориться умным не сможет!

Эдуард Асадов

Недостаточно быть умным, чтобы жить умно.

Лев Толстой

Окончательную правду русскому человеку всегда сообщают матом.

Виктор Пелевин

Не готовы наши люди. Жить ещё не готовы. Помирать не хотят, а жить не готовы.

Михаил Жванецкий

Антирусский заговор, безусловно, существует — проблема только в том, что в нём участвует всё взрослое население России.

Виктор Пелевин

Любовь в сущности, возникает в одиночестве, когда рядом нет её объекта, и направлена она не столько на того или ту, кого любишь, сколько на выстроенный умом образ, слабо связанный с оригиналом.

Виктор Пелевин

Не бойся показаться дураком. Наоборот, бойся показаться умным. Потому что тогда немедленно возникнет вопрос: если ты такой умный, то почему ты нанимаешься на работу, а не нанимаешь на неё?

Виктор Пелевин

А что касается пути, по которому пойдёт дальше Россия, то непонятно, как и куда символическое понятие может пойти по абстрактному.

Виктор Пелевин

Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю
Слугу, несущего мне утром чашку чаю,
Вопросами: тепло ль? утихла ли метель?
Пороша есть иль нет? и можно ли постель
Покинуть для седла, иль лучше до обеда
Возиться с старыми журналами соседа?
Пороша. Мы встаём, и тотчас на коня,
И рысью по полю при первом свете дня;
Арапники в руках, собаки вслед за нами;
Глядим на бледный снег прилежными глазами;
Кружимся, рыскаем и поздней уж порой,
Двух зайцев протравив, являемся домой.
Куда как весело! Вот вечер: вьюга воет;
Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет;
По капле, медленно глотаю скуки яд.
Читать хочу; глаза над буквами скользят,
А мысли далеко… Я книгу закрываю;
Беру перо, сижу; насильно вырываю
У музы дремлющей несвязные слова.
Ко звуку звук нейдёт… Теряю все права

Над рифмой, над моей прислужницею странной:
Стих вяло тянется, холодный и туманный.
Усталый, с лирою я прекращаю спор,
Иду в гостиную; там слышу разговор
О близких выборах, о сахарном заводе;
Хозяйка хмурится в подобие погоде,
Стальными спицами проворно шевеля,
Иль про червонного гадает короля.
Тоска! Так день за днём идёт в уединенье!
Но если под вечер в печальное селенье,
Когда за шашками сижу я в уголке,
Приедет издали в кибитке иль возке
Нежданная семья: старушка, две девицы
(Две белокурые, две стройные сестрицы), —
Как оживляется глухая сторона!
Как жизнь, о боже мой, становится полна!
Сначала косвенно-внимательные взоры,
Потом слов несколько, потом и разговоры,
А там и дружный смех, и песни вечерком,
И вальсы резвые, и шёпот за столом,
И взоры томные, и ветреные речи,
На узкой лестнице замедленные встречи;
И дева в сумерки выходит на крыльцо:
Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо!
Но бури севера не вредны русской розе.
Как жарко поцелуй пылает на морозе!
Как дева русская свежа в пыли снегов!

Александр Пушкин

С Россией всегда так: любуешься и плачешь, а присмотришься к тому, чем любуешься, так и вырвать может.

Виктор Пелевин

Интернет не является пространством свободы. Пространством свободы может являться только ум. Всё то, во что помещают ум, становится его тюрьмой.

Виктор Пелевин

Вопрос о том, что ожидает нас после смерти, так же бессмыслен, как вопрос, что ожидает Арлекина после костюмированного бала. Его ничего не ожидает, потому что Арлекин существует только как маска. Мне кажется, что правильнее говорить о том, что нас что-то ожидает в жизни. А смерть — это пробуждение от жизни. Но пробуждаемся от неё не мы, потому что мы сами — такая же точно иллюзия, как и всё, что нас окружает. Умирая, мы просыпаемся от того, что считали собой. Кстати, в дневнике Льва Николаевича Толстого описан потрясающий сон на эту тему.

Виктор Пелевин