Многие поэты, составив хорошую завязку, дают плохую развязку...
Многие поэты, составив хорошую завязку, дают плохую развязку, между тем как необходимо, чтобы обе части всегда вызывали одобрение.
Многие поэты, составив хорошую завязку, дают плохую развязку, между тем как необходимо, чтобы обе части всегда вызывали одобрение.
Под здравым смыслом всякий разумеет только свой собственный.
Где елей искалеченные руки
Взывали к мщенью — зеленеет ель,
И там, где сердце ныло от разлуки,—
Там мать поёт, качая колыбель.
Ты стала вновь могучей и свободной,
Страна моя!
Но живы навсегда
В сокровищнице памяти народной
Войной испепелённые года.
Для мирной жизни юных поколений,
От Каспия и до полярных льдов,
Как памятники выжженных селений,
Встают громады новых городов.
Смешно, как люто гонит нас
В толкучку гомона и пира
Боязнь остаться лишний раз
В пустыне собственного мира.
Больше доблести в том, чтобы словами убивать войны, чем железом — людей.
Единственное извращение — это отсутствие секса, всё остальное — дело выбора каждого.
Нравы говорящего убеждают больше, чем его речи.
Нужно ублажать своё тело, чтобы душе не надоело в нём жить.
Ничто так не ранит человека, как осколки собственного счастья.
О чём скорбеть? — Клянусь дыханьем,
Есть в жизни два ничтожных дня:
День, ставший мне воспоминаньем,
И — не наставший для меня.
Вошёл — о, как она сидит!..
Я захотел сидеть бок о бок.
...Я думал, это внешний вид.
Но это был — моральный облик.
Генерал обходит казармы. Заходит в одну, потягивает носом воздух, морщится и спрашивает:
— Чем это здесь воняет?
Дневальный подскочил, рапортует:
— Не могу знать, товарищ генерал! Пока вас не было, ничем не воняло!
В чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Уж полночь близится, а Германа всё нет.
Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не понимаю.