Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг, и войну ведём, чтобы жить в мире.
Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг, и войну ведём, чтобы жить в мире.
Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг, и войну ведём, чтобы жить в мире.
— Я и не возлюбленная, — пробормотала она.
— Так кто же ты?
— Не половинка и не целое. Так... фрагмент...
— А это самое лучшее. Возбуждает фантазию. Таких женщин любят вечно. Законченные женщины быстро надоедают. Совершенные тоже, а «фрагменты» — никогда.
В жизни мужчины наступает — как и в жизни женщины — пора, когда более всего дорожишь отношениями тихими и прочными.
Есть люди определённой эпохи и есть эпохи, воплощающиеся в людях.
Шум ничего не доказывает. Курица, снесши яйцо, часто квохчет так, как будто она снесла небольшую планету.
Ну кто тебе опаснее: враги
Или друзья, что прячутся по ямам?!
Не всё, что делает превосходный мастер, сделано превосходно.
Все мои затеи наповал
Рубятся фортуной бессердечно;
Если б я гробами торговал —
Жили бы на свете люди вечно.
Добро есть то, что никем не может быть определено, но что определяет всё остальное.
Из горя, как из болота —
Рвитесь скорей вперёд!
Не ждите, чтоб вынес кто-то,
Болото — всегда болото:
Задержитесь — засосёт!
Месть всегда страшнее, чем вызвавшее её зло.
В дурачке, который ходит у нас по улице, больше времени — эпохи, чем в каком-нибудь министре.
Интереснее всего в этом вранье то, что оно — враньё от первого до последнего слова.
Волнует тот, кто сам волнуется, и вызывает гнев тот, кто действительно сердится.