Медицина заставляет нас умирать продолжительнее и мучительнее...
Медицина заставляет нас умирать продолжительнее и мучительнее.
Медицина заставляет нас умирать продолжительнее и мучительнее.
Люди делятся на тех, на кого можно положиться и на тех, на кого нужно положить.
В действительности всё не так, как на самом деле.
Любовью называется жажда целостности и стремление к ней.
В восемнадцать лет мужчина обожает, в двадцать любит, в тридцать желает обладать, в сорок размышляет.
Не рассчитывайте, не надейтесь на настоящее; счастье и радость могут получаться только при мысли о счастливом будущем, о той жизни, которая будет когда-то в будущем, благодаря нам.
Смелые мысли играют роль передовых шашек в игре: они гибнут, но обеспечивают победу.
Как относятся к морозам разные народы в разных странах.
+10° — Американцев знобит, русские сажают огурцы.
+2° — У итальянцев не заводятся машины, русские ездят с открытыми окнами... Наблюдают как растут огурцы.
0° — Во Франции замерзает вода, в России она загустевает.
-5° — В Канаде включают отопление. Русские в последний раз выезжают на пикник, выкапывают огурцы.
-25° — В Европе не работает общественный транспорт! Русские прекращают есть пломбир на улице... Переходят на эскимо, чтобы руки не мёрзли. Закусывают огурцами.
-40° — Финский спецназ эвакуирует из Лапландии Санта Клауса, в России готовят валенки к ВОЗМОЖНЫМ ЗАМОРОЗКАМ. Закручивают огурцы на ЗИМУ.
-113° — Жизнь на земле останавливается. У русских плохое настроение... Замёрз этиловый спирт, огурцы приходится лизать.
-273° — Абсолютный ноль. Останавливается атомарное движение. Русские ругаются: «Ну блин! Холодрыга! Язык примерзает... К огурцам».
И мы завоем от ран,
потом взалкаем даров...
У каждого свой храм.
И каждому свой гроб.
Юродствуй, воруй, молись!
Будь одинок, как перст!..
...Словно быкам — хлыст,
Вечен Богам крест.
Из всех усилий самое трудное — воздержание языка. Оно же — самое необходимое.
Неспящих солнце, грустная звезда,
Как слёзно луч мерцает твой всегда,
Как темнота при нём ещё темней,
Как он похож на радость прежних дней!
Так светит прошлое нам в жизненной ночи,
Но уж не греют нас бессильные лучи,
Звезда минувшего так в горе мне видна,
Видна, но далека — светла, но холодна!
Здоровая любовь к себе — большая религиозная ценность. Человек, который не любит себя, никогда не будет в состоянии любить кого-либо другого. Первая волна любви должна вырасти в вашем сердце. Если она не выросла для вас самих, она не вырастет ни для кого другого, потому что все другие намного дальше от вас. Это подобно камню, брошенному в тихое озеро: вокруг камня возникает первая рябь, и затем она продолжает распространяться к дальним берегам. Первая рябь любви должна возникнуть непосредственно вокруг вас. Человек должен любить своё тело, любить свою душу, любить себя полностью. И это естественно; иначе вы бы вообще не выжили. И это прекрасно, потому что это украшает вас. Человек, который любит себя, становится изящным, элегантным. Человек, который любит себя, неизбежно станет более молчаливым, более медитативным, более молитвенным, чем человек, который себя не любит.
Человек рождается с судьбой и умирает с судьбой, а жизнь — это отрезок, на котором она воплощается.
Не надо кидаться в любые объятья.
Любые объятья — как разные платья:
Крикливые, скучные или праздные
И многие часто не безнаказные.
Мужчины не очень боятся стыда.
С мужчин всё нередко — как с гуся вода,
Их только лишь хворь и пугает.
О женщине много сложнее речь —
Ведь ту, что прошла через множество встреч,
Брать в жёны ну кто пожелает?!
Твердят нам, что нынче пришли времена,
Когда можно пить без оглядки до дна
Все страсти и все вожделения.
Однако при этой раскладке вещей
Для всяческих суперлихих страстей
Есть веские возражения.
Ведь счастье, где бурно поют соловьи,
И пошлость, где нет никакой любви, —
«Две очень большие разницы!»
Ведь тот, кто цинично нырнул на дно,
К действительной радости всё равно
Вовеки не прикасается.
Не будем ханжами. И плотская страсть
Имеет над нами, конечно, власть,
Но кто хочет жить бараном?!
Ведь чувственность без настоящих чувств —
Это театр, лишённый искусств
И ставший вдруг балаганом.
А впрочем, погасим излишний пыл.
Не всякий на пошлость запрет положит.
И тот, кто всю жизнь свою проскользил
И верил, что множество раз любил,
Понять всё равно ничего не сможет.
Плакала капля воды: «Как он далёк, Океан!»
Слушая каплю воды, смехом вскипел Океан.
«Разве не все мы с тобой? — капле пропел Океан, —
Малой раздельны чертой», — капле гудел Океан.