Есть люди, которые становятся скотами, как только с ними начинаешь...
Есть люди, которые становятся скотами, как только с ними начинаешь обращаться, как с людьми.
Есть люди, которые становятся скотами, как только с ними начинаешь обращаться, как с людьми.
Во-первых потому, что много,
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаяньи бесплодном
Влачил я цепь тяжёлых лет;
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, — но вас
Забыть мне было невозможно.
Если тебе случится рассердится на кого бы то ни было, рассердись в то же время на самого себя, хотя бы за то, что сумел рассердиться на другого.
Жил Александр Герцевич,
Еврейский музыкант, —
Он Шуберта наверчивал,
Как чистый бриллиант.
И всласть, с утра до вечера,
Заученную вхруст,
Одну сонату вечную
Играл он наизусть...
Что, Александр Герцевич,
На улице темно?
Брось, Александр Сердцевич, —
Чего там? Всё равно!
Пускай там итальяночка,
Покуда снег хрустит,
На узеньких на саночках
За Шубертом летит:
Нам с музыкой — голубою
Не страшно умереть,
А там — вороньей шубою
На вешалке висеть...
Всё, Александр Герцевич,
Заверчено давно,
Брось, Александр Скерцевич,
Чего там! Всё равно!
Религия заключается в добре, а не в жалкой теологической болтовне.
Лёгкое горе болтливо, тяжкое — безмолвно.
Без мужа жена — всегда сирота.
Жизненно важный ингредиент успеха — это не знать, что задуманное вами невозможно выполнить.
На людей сердишься, когда чувствуешь, что их поступки важны.
Зеркало есть прибор, на котором женщина десять раз в день взвешивает своё оружие.
Пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже даёт смысл жизни, и я посвящу свою жизнь этому исканию смысла.