Михаил Лермонтов — Афоризмы и цитаты

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841) —
русский писатель, представитель Золотого века русской литературы, поэт, прозаик, драматург и художник. Афоризмы и цитаты автора.
Интересные афоризмы и цитаты
-
Умение ставить разумные вопросы — признак ума и проницательности...
Умение ставить разумные вопросы — признак ума и проницательности.
-
В каждой женщине есть своя изюминка...
В каждой женщине есть своя изюминка, но для того, чтобы её найти, не нужно крошить весь пирог.
-
Благородные люди живут в согласии с другими людьми...
Благородные люди живут в согласии с другими людьми, но не следуют за другими людьми, низкие следуют за другими людьми, но не живут с ними в согласии.
-
Воспоминанье слишком давит плечи, я о земном заплачу и в раю...
Воспоминанье слишком давит плечи,
Я о земном заплачу и в раю,
Я старых слов при нашей новой встрече
Не утаю.
Где сонмы ангелов летают стройно,
Где арфы, лилии и детский хор,
Где всё покой, я буду беспокойно
Ловить твой взор.
Виденья райские с усмешкой провожая,
Одна в кругу невинно-строгих дев,
Я буду петь, земная и чужая,
Земной напев!
Воспоминанье слишком давит плечи,
Настанет миг, — я слёз не утаю...
Ни здесь, ни там, — нигде не надо встречи,
И не для встреч проснёмся мы в раю! -
Даже странно, до какой степени одни и те же слова могут казаться...
Даже странно, до какой степени одни и те же слова могут казаться то истиной, а то ложью. Все наши слова притупились из-за небрежного обращения с ними.
-
Слово есть поступок...
Слово есть поступок.
-
Кавказец продаёт на рынке фрукты и кричит...
Кавказец продаёт на рынке фрукты и кричит: "Ананасы, бананасы!.. Ананасы, бананасы!..". К нему подходит мужик и говорит: "Ну, какие бананасы? Бананы." — "Вах, слюшай, дарагой, понял, пасиба!.. Ананы, бананы!.. Ананы, бананы!.."
-
Великое искусство быть приятным в разговоре — вести его так...
Великое искусство быть приятным в разговоре — вести его так, чтобы другие были довольны собой.
-
Это было плаванье сквозь туман...
Это было плаванье сквозь туман.
Я сидел в пустом корабельном баре,
пил свой кофе, листал роман;
было тихо, как на воздушном шаре,
и бутылок мерцал неподвижный ряд,
не привлекая взгляд.
Судно плыло в тумане. Туман был бел.
В свою очередь, бывшее также белым
судно (см. закон вытесненья тел)
в молоко угодившим казалось мелом,
и единственной чёрною вещью был
кофе, пока я пил.
Моря не было видно. В белёсой мгле,
спеленавшей со всех нас сторон, абсурдным
было думать, что судно идёт к земле —
если вообще это было судном,
а не сгустком тумана, как будто влил
кто в молоко белил. -
Кто такой этот новомудень, и почему я должен ему улыбаться?..