В чужой монастырь со своим уставом не ходят...
В чужой монастырь со своим уставом не ходят.
В чужой монастырь со своим уставом не ходят.
Если хочешь изменить мир, изменись сам.
Люди сами себе устраивают проблемы — никто не заставляет их выбирать скучные профессии, жениться не на тех людях или покупать неудобные туфли.
Это те, что кричали: «Варраву
Отпусти нам для праздника», те
Что велели Сократу отраву
Пить в тюремной глухой тесноте.
Им бы этот же вылить напиток
В их невинно клевещущий рот,
Этим милым любителям пыток,
Знатокам в производстве сирот.
Моральное негодование — это техника, с помощью которой можно наполнить любого идиота чувством собственного достоинства.
Если б мог я найти путеводную нить,
Если б мог я надежду на рай сохранить, —
Не томился бы я в этой тесной темнице,
А спешил место жительства переменить!
Существует такая степень счастья и горя, которая выходит за пределы нашей способности чувствовать.
Человек сам придумывает границы мира: он может быть размером с улицу, а может стать бесконечным.
Здесь я не нужна, там — невозможна.
Мечтать — это великое качество, ибо оно наполняет сердце лучшими мощными огнями.
Наука — это организованные знания, мудрость — это организованная жизнь.
Мы прощались как во сне.
Я сказала: «Жду».
Он, смеясь, ответил мне:
«Встретимся в аду».
Чебурашка Гене:
— А давай я возьму чемодан, а ты возьмёшь меня?
— Ну давай, мой маленький извращенец!
И волки сыты, и овцы целки.
Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слёз.
Меня больше всего поражает в муравьях, жуках и других господах насекомых их удивительная серьёзность; бегают взад и вперёд с такими важными физиономиями, точно и их жизнь что-то значит! Помилуйте, человек, царь созданья, существо высшее, на них взирает, а им и дела до него нет; ещё, пожалуй, иной комар сядет на нос царю создания и станет употреблять его себе в пищу. Это обидно. А с другой стороны, чем их жизнь хуже нашей жизни? И отчего же им не важничать, если мы позволяем себе важничать?