Каждую слабость сердца от горя и беспокойства...
Каждую слабость сердца от горя и беспокойства можно вылечить золотом и серебром.
Каждую слабость сердца от горя и беспокойства можно вылечить золотом и серебром.
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это —
Города, человеков, но для начала — зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
Места чужую книгу, покамест остатки года,
Как собака, сбежавшая от слепого,
Переходят в положенном месте асфальт. Свобода —
Это когда забываешь отчество у тирана,
А слюна во рту слаще халвы Шираза,
И хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
Ничего не каплет из голубого глаза.
Жить — это не значит дышать, это значит действовать. Не тот человек больше всего жил, который может насчитать больше лет, а тот, кто больше всего чувствовал жизнь.
Каждый живой, каждый настоящий — вселенски, безобразно одинок. Только косоротая чернь бывает «вместе».
Если один раз пожалеешь, что не сказал, то сто раз пожалеешь о том, что не промолчал.
Карл Пятый, римский император, говаривал, что испанским языком с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелем, итальянским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашёл бы в нём великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка.
Век живи — век учись тому, как следует жить.
Не любит тот, кто слов любви страшится,
Не любит тот, кто в ней спешит открыться.
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев,
Что почём, что почём!
Разберись, кто ты — трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
Благородный муж в душе безмятежен. Низкий человек всегда озабочен.
Жизнь человеческая подобна цветку, пышно произрастающему в поле: пришёл козёл, съел и — нет цветка.