Честь наша состоит в том, чтобы следовать лучшему и улучшать худшее...
Честь наша состоит в том, чтобы следовать лучшему и улучшать худшее, если оно ещё может стать совершеннее.
Честь наша состоит в том, чтобы следовать лучшему и улучшать худшее, если оно ещё может стать совершеннее.
Она хочет остаться друзьями. Мне же остаётся лишь поменять любовь на дружбу, или же исчезнуть из её жизни навсегда. Я выбираю второе. Почему? Потому что так и должно быть… Нельзя поселится в сгоревшем дотла доме.
— Нет, — быстро сказал он. — Только не это. Остаться друзьями? Развести маленький огородик на остывшей лаве угасших чувств? Нет, это не для нас с тобой. Так бывает только после маленьких интрижек, да и то получается довольно фальшиво. Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
Вера и знание — это две чаши весов: чем выше одна, тем ниже другая.
Я серьёзно убеждён, что миром правят совсем сумасшедшие.
Не надо работать над стихами, надо чтоб стих над тобой (в тебе!) работал.
Не путайте: актёры гибнут от недохваленности, настоящие люди — от недолюбленности.
Абсурд рождается из столкновения человеческого разума и безрассудного молчания мира.
Сначала нужно быть честным, а уж потом — благородным.
Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса,
Кто ни во что не верит, даже в чёрта, назло всем.
Хорошую религию придумали индусы:
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
Стены, которые мы воздвигаем вокруг себя, чтобы оградить себя от печали, не пропускают и радость тоже.
Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.
Я всем прощение дарую,
И в Воскресение Христа,
Меня предавших в лоб целую,
А не предавшего — в уста.
Скажи мне: где переняла
Ты обольстительные звуки
И как соединить могла
Отзывы радости и муки?
Премудрой мыслию вникал
Я в песни ада, в песни рая,
Но что ж? — нигде я не слыхал
Того, что слышал от тебя я!
Я люблю сидеть низко — с низкого не так опасно падать.