Есть люди уютные, как дом. Обнимаешь их и понимаешь: я дома...
Есть люди уютные, как дом. Обнимаешь их и понимаешь: я дома.
Есть люди уютные, как дом. Обнимаешь их и понимаешь: я дома.
Как говорил Генеральный прокурор СССР: «Главное, в ходе следственных действий не выйти на самих себя…»
Отвергнуть друга преданного — значит
Лишиться драгоценнейшего в жизни.
Точно гору несла в подоле —
Всего тела боль!
Я любовь узнаю по боли
Всего тела вдоль.
Точно поле во мне разъяли
Для любой грозы.
Я любовь узнаю по дали
Всех и вся вблизи.
Точно нору во мне прорыли
До основ, где смоль.
Я любовь узнаю по жиле,
Всего тела вдоль
Стонущей. Сквозняком как гривой
Овеваясь, гунн:
Я любовь узнаю по срыву
Самых верных струн
Горловых, — горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю по щели,
Нет! — по трели
Всего тела вдоль!
Надо учиться любить себя — любовью здоровой и святой, чтобы оставаться верным себе и не терять себя.
Вдоль обрыва, с кнутом, по-над пропастью, пазуху яблок
Я тебе принесу, — ты меня и из рая ждала.
Лучший модный аксессуар женщины — красивый мужчина!
А в общем, Ваня, мы с тобой в Париже
Нужны, как в русской бане лыжи!
Я не люблю себя когда я трушу,
Обидно мне, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более — когда в неё плюют.
Самое достойное сожаления в жизни человека — умаление своего достоинства.
Люди в своём большинстве живо интересуются всем на свете, за исключением того, что действительно стоит знать.
Хорошо, если платье твоё без прорех.
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо —
Жизнь дороже богатства и почестей всех.
Всё великолепие в моменте, не в вечности.
Если вы не осуществляете правды и искажаете правду, то виноваты вы, а не правда.
Цвет чёрный низким мир всегда считал,
Цвет белый совершенства был основой,
Но ныне очернили идеал
В прямом и переносном смысле слова.
Красавицы природный правят цвет
Румянами, сурьмою, не боясь,
Что уж у Красоты и дома нет —
И предан идеал, и втоптан в грязь.
Власы моей любимой — эбонит,
Глаза чернеют пламенем прекрасным,
Как будто траур носят по несчастным,
Чей цвет лица под краскою сокрыт.
Но даже в трауре прекрасна ты —
И бредит мир красою черноты.