Пускай она поплачет... Ей ничего не значит!..
Пускай она поплачет...
Ей ничего не значит!
Пускай она поплачет...
Ей ничего не значит!
Жизнь без любви — не жизнь, а существование. Для того и дана душа человеку, чтобы любить.
— Девушка, а Вы бы смогли полюбить радикала?
— Ради чего?!
Не зная броду, не суйся в воду.
Давайте жить так, чтобы даже гробовщик пожалел о нас, когда мы умрём!
Человек должен мечтать, чтобы видеть смысл жизни.
Есть уединение и одиночество. Уединения ищут, одиночества бегут. Ужасно, когда с твоей комнатой никто не связан, никто в ней не дышит.
Счастье — это когда тебе ничего не нужно в данный момент, кроме того, что уже есть.
Человеку легче избежать искушений, чем побороть их.
Однажды Завадский закричал Раневской из зала: «Фаина, Вы своими выходками сожрали весь мой замысел!». «То-то у меня чувство, как будто наелась говна», — достаточно громко пробурчала Фаина. «Вон из театра!» — крикнул мэтр. Раневская, подойдя к авансцене, ответила ему: «Вон из искусства!»
Я не понимаю, как без веры и надежды можно что-либо вообще делать — хотя бы и гвозди забивать.
Жена приходит домой с полным пакетом, достаёт из него пиво, раков, накрывает мужу поляну, спрашивает:
— А что ты футбол не смотришь?
Муж:
— Сильно?
Жена:
— Фара, бампер и капот.
Если бы ум не уравновешивал на весах жизни плотских инстинктов, то низость нашей природы заставила бы наделать чересчур много глупостей. Но, на счастье, у нас есть ум, и он охлаждает наши разнузданные страсти, бешеные желания и плотские похоти.
Человек создан, чтобы жить в обществе; разлучите его с ним, изолируйте его — и мысли его спутаются, характер ожесточится, сотни нелепых страстей зародятся в его душе, сумасбродные идеи пустят ростки в его мозгу, как дикий терновник среди пустыря.
Искусство есть такое воздействие на людей, при котором в душах их таинственное становится очевидным, смутное делается ясным, сложное — простым, случайное — необходимым. Истинный художник всегда упрощает.
Мне говорят: «Хайям, не пей вина!»
А как же быть? Ведь только пьяному слышна
Речь гиацинта нежная тюльпану,
Которой мне не говорит она!