Обидно, когда твои мечты сбываются у других!..
Обидно, когда твои мечты сбываются у других!
Обидно, когда твои мечты сбываются у других!
Если хочешь учиться, будь готов считаться дураком и тупицей.
Отныне стану наслаждаться
И в страсти стану клясться всем;
Со всеми буду я смеяться,
А плакать не хочу ни с кем;
Начну обманывать безбожно,
Чтоб не любить, как я любил, —
Иль женщин уважать возможно,
Когда мне ангел изменил?
Я был готов на смерть и муку
И целый мир на битву звать,
Чтобы твою младую руку —
Безумец! — лишний раз пожать!
Не знав коварную измену,
Тебе я душу отдавал;
Такой души ты знала ль цену?
Ты знала — я тебя не знал!
Дружба между мужчиной и женщиной невозможна. Страсть, вражда, обожание, любовь — только не дружба.
Благородный муж стойко переносит беды, а низкий человек в беде распускается.
Притворство доброты отталкивает больше, чем откровенная злоба.
Нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви.
Научиться можно только тому, что любишь.
Если бы только я мог перестать думать, мне стало бы легче. Мысли — вот от чего особенно муторно. Они ещё хуже, чем плоть. Тянутся, тянутся без конца, оставляя какой-то странный привкус.
Если разговор ни к чему не ведёт, то и одно слово лишнее.
И мы только в два часа ночи вспомнили, что доктора велят ложиться спать в одиннадцать.
С того самого дня, когда человек впервые произносит «я», он везде, где нужно, выдвигает возлюбленного себя и эгоизм его неудержимо стремится вперёд.
Я обнял эти плечи и взглянул
на то, что оказалось за спиною,
и увидал, что выдвинутый стул
сливался с освещённою стеною.
Был в лампочке повышенный накал,
невыгодный для мебели истёртой,
и потому диван в углу сверкал
коричневою кожей, словно жёлтой.
Стол пустовал. Поблёскивал паркет.
Темнела печка. В раме запылённой
застыл пейзаж. И лишь один буфет
казался мне тогда одушевлённым.
Но мотылёк по комнате кружил,
и он мой взгляд с недвижимости сдвинул.
И если призрак здесь когда-то жил,
то он покинул этот дом. Покинул.
Не в возрасте дело, а в культуре общения и уровне интеллектуального развития.
В день, когда оседлали небес скакуна,
Когда дали созвездиям их имена,
Когда все наши судьбы вписали в скрижали, —
Мы покорными стали. Не наша вина.
Без пруда, не вытащишь и рыбки из него.