Тяжело тому жить, кто от работы бежит...
Тяжело тому жить, кто от работы бежит.
Тяжело тому жить, кто от работы бежит.
Простота — необходимое условие прекрасного.
Не стыдно не знать, стыдно не учиться.
Нет никакой причины, которая побуждала бы Бога извне или изнутри к действию, кроме совершенства его природы.
Москва сегодня напоминает бомжа, который сделал себе маникюр, педикюр, надел на грязное белье смокинг и пошёл играть в казино.
Все находятся в войне со всеми как в общественной, так и в частной жизни и каждый — с самим собой.
Наша жизнь — пьеса, в которой Бог распределил роли. Нам остаётся лишь их с достоинством сыграть.
Американцы много лет готовили резидента для работы в СССР. Его легенда была разработана блестяще, язык он выучил великолепно. Наконец, его забросили с самолёта на советскую территорию, и он вышел из лесу, одетый в ватник, ушанку и валенки. Зайдя во двор избы, он попросил у бабки напиться.
— А ты, милок, не шпион ли будешь?..
— С чего это ты взяла, бабка?!
— Да мы в наших краях негров отродясь не видали!
Но сущий вздор, что я живу грустя.
И что меня воспоминанье точит.
Не часто я у памяти в гостях,
Да и она всегда меня морочит.
Сострадание — это не чувство; скорее, это благородное расположение души, готовое к тому, чтобы воспринять любовь, милость и другие добродетельные чувства.
Рана – это место, через которое в вас входит свет.
Все мы растём вовнутрь земли.
Незнанием никогда не следует хвалиться — незнание есть бессилие.
Изменяя своё сознание, вы сами создаёте свою Вселенную.
Весьма порой мешает мне заснуть
Волнующая, как ни поверни,
Открывшаяся мне внезапно суть
Какой-нибудь немыслимой херни.
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далёком отголоске,
Что случится на моём веку.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идёт другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.