Много золота на шее и руках – это признак не столько богатства...
Много золота на шее и руках – это признак не столько богатства, сколько уязвлённой нищеты.
Много золота на шее и руках – это признак не столько богатства, сколько уязвлённой нищеты.
Пять вещей составляют совершенную добродетель: серьёзность, щедрость души, искренность, усердие и доброта.
Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри.
Жизнь — так, как она есть, — не борьба между Плохим и Хорошим, но между Плохим и Ужасным. И человеческий выбор на сегодняшний день лежит не между Добром и Злом, а скорее между Злом и Ужасом. Человеческая задача сегодня сводится к тому, чтобы остаться добрым в царстве Зла, а не стать самому его, Зла, носителем.
Хотя болит изношенное тело,
Мне всё-таки неслыханно везёт:
Моя душа настолько очерствела,
Что совесть её больше не грызёт.
Никогда ничего не идеализируй — это может плохо кончиться.
Озлобленный атеист не столько не верит в Бога, сколько испытывает к нему неприязнь.
За безопасность необходимо платить, а за её отсутствие расплачиваться.
Это не очень мудро — быть уверенным в собственной мудрости. Необходимо помнить о том, что сильнейший может проявить слабость, а мудрейший может допустить ошибку.
Человек рождается с судьбой и умирает с судьбой, а жизнь — это отрезок, на котором она воплощается.
Если бы все мы, городские и деревенские жители, все без исключения, согласились поделить между собою труд, который затрачивается вообще человечеством на удовлетворение физических потребностей, то на каждого из нас, быть может, пришлось бы не более двух-трёх часов в день.
Чтобы быть сильным, надо быть как вода. Нет препятствий — она течёт; плотина — она остановится; прорвётся плотина — она снова потечёт; в четырёхугольном сосуде она четырёхугольна; в круглом — кругла. Оттого, что она так уступчива, она нужнее всего и сильнее всего.
Если шутка прячется за серьёзное — это ирония; если серьёзное за шутку — юмор.
Я не огорчаюсь, если люди меня не понимают, — огорчаюсь, если я не понимаю людей.
Стать слишком серьёзным — величайшая беда.
Любовь подобна жажде. Она есть жаждание души тела (т. е. души, коей проявлением служит тело). Любовь всегда — к тому, чего «особенно недостаёт мне», жаждущему. Любовь есть томление; она томит, и убивает, когда не удовлетворена. Поэтому-то любовь, насыщаясь, всегда возрождает. Любовь есть возрождение. Любовь есть взаимное пожирание, поглощение. Любовь — это всегда обмен — души-тела. Поэтому, когда нечему обмениваться, любовь погасает. И она всегда погасает по одной причине: исчерпанности матерьяла для обмена, остановке обмена, сытости взаимной, сходства-тожества когда-то любивших и разных.