Так хорошо, что скоро станет хуже...
Так хорошо, что скоро станет хуже...
Так хорошо, что скоро станет хуже...
— Алексей, открою Вам тайну: Вы — тормоз.
— Какую?
Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.
Любовь закона не знает, годов не считает.

Через два года
высохнут акации,
упадут акции,
поднимутся налоги.
Через два года
увеличится радиация.
Через два года.
Через два года.
Через два года
истреплются костюмы,
перемелем истины,
переменим моды.
Через два года
износятся юноши.
Через два года.
Через два года.
Через два года
поломаю шею,
поломаю руки,
разобью морду.
Через два года
мы с тобой поженимся.
Через два года.
Через два года.
Дурное и хорошее — их нет. Есть то, как мы решим назвать их сами.
Мои вкусы просты. Я легко довольствуюсь наилучшим.
Нельзя попустительствовать беспорядку ради того, чтобы избежать войны, ибо войны не избежишь, а преимущество в ней утратишь.
Устал я жить и смерть зову скорбя,
Но на кого оставлю я тебя!
Надо быть сильным или спать.
Случайностей не существует — всё на этом свете либо испытание, либо наказание, либо награда, либо предвестие.
Морщины должны быть только следами прошлых улыбок.
Единственный по-настоящему мудрый советчик, который у нас есть, — это смерть. Каждый раз, когда ты чувствуешь, как это часто с тобой бывает, что всё складывается из рук вон плохо и ты на грани полного краха, повернись налево и спроси у своей смерти, так ли это. И твоя смерть ответит, что ты ошибаешься, и что кроме её прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Твоя смерть скажет: «Но я же ещё не коснулась тебя!»
Нет ничего столь совершенного, чтобы быть свободным от всяких упрёков.
Кто не изведал, как слабы, пусты
Слова перед величьем красоты?
Чей разум был достаточно силён,
Чтобы, восторгом дивным ослеплён,
Не затуманился и не признал хоть раз
Могущество и власть прекрасных глаз?