У доктора Айболита был брат — патологоанатом Айумер...
У доктора Айболита был брат — патологоанатом Айумер.
У доктора Айболита был брат — патологоанатом Айумер.
Пускай ты прожил жизнь без тяжких мук, — что дальше?
Пускай твой жизненный замкнулся круг, — что дальше?
Пускай, блаженствуя, ты проживёшь сто лет
И сотню лет ещё, — скажи, мой друг, что дальше?
Своя ноша не тянет.
Он смотрел на неё, как смотрит человек на сорванный им и завядший цветок, в котором он с трудом узнаёт красоту, за которую он сорвал и погубил его.
Сильные страсти часто порождают смертельную ненависть.
Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет.
Если бы я потерял мир из-за тебя, я не потерял бы тебя ради мира.
Тому, кто никуда не плывёт, — не бывает попутного ветра.
Ведь жила Россия своим умом тысячу лет, и неплохо выходило, достаточно на карту мира посмотреть.
Интрига составляет силу слабых. Даже у дурака хватает всегда ума, чтобы вредить.
Если двое накатят, то третий гипотенуза.
В падающем самолёте нет атеистов.
Ожидание смерти хуже самой смерти.
Душа, украшенная даром Бога,
До смертного предела,
С тех пор как узы ощутила тела,
Таиться не вольна.
Она нежна, стыдлива и несмела
У юности порога;
Прекрасная, она взирает строго,
Гармонии полна.
Созрев, она умеренна, сильна,
Полна любви и в нравах куртуазна,
Верна, как меч, висящий у бедра;
А в старости — щедра
Предвиденьем, и мудростию властна,
И, радуясь, согласна
О благе общем рассуждать бесстрастно.
Достигнув дряхлости, она стремится
С Всевышним примириться,
Как надлежит, близ смертного одра,
Благословив былые времена.
Обращаясь с ближним так, как они того заслуживают, мы делаем их только хуже. Обращаясь же с ними так, как будто они лучше того, что они представляют в действительности, мы заставляем их становится лучше.
Ревность всегда рождается вместе с любовью, но не всегда вместе с нею умирает.